Творчество Юона Константина Федоровича (часть3)
Русский импрессионизм не оторвался от последовательных реалистических традиций отечественной школы, сохранив материальную основу объективного мира в передаче его красочного и светового богатства. Русские художники- импрессионисты были более неторопливы, созерцательный перед лицом природы, в сознании образа человека. За редким исключением, они не пытались, «растворить» человека в окружающей среде, бережно сохраняя значительность его образа. Взяв на вооружение импрессионистические приемы, русские живописцы не утратили образно- содержательный основы своего искусства.
По признанию самого художника, главными родниками, где он черпал для себя спасительное начало, были Третьяковская галерея, то есть русская классика, и его учитель В. А. Серов, позволившие ему пронести сквозь всю жизнь здоровое отношение к искусству. И как утверждал А.Н, Бенуа, здоровый и бодрый реализм является лучшим во все времена питанием искусства. «Здоровый реализм» живет прежде всего в народном искусстве, отражающем ясное и глубокое мировосприятие нации. Он был пронесен через века многими поколениями, и профессиональные художники всегда припадали к этому чистому, живительному источнику. Творчеству Юона было присуще это качество, он воспринимал жизнь открыто и искренне, передавая в полотнах извечный ток жизни, душевную не замутненность, народное понимание красоты реального мира.
Обращение к завоеваниям западноевропейской культуры, с одной стороны, и с другой- к традициям русского искусства, художественное проникновение в свою историю ( В. Суриков, В. Васнецов)- эти тенденции определяли развитие отечественного искусства накануне нового века. Последняя тенденция особое развитие получила в литературе, музыке, театре. Московский Художественный театр ознаменовал свое открытие постановкой трагедии А. К. Толстого «Царь Федор Ионннанович», где в декорациях В. А. Симова воспроизводился красочный быт старой Руси. И позднее А. Блок, как бы подытоживая искания своего времени, скажет, что теме России он сознательно и бесповоротно посвящает жизнь. Все это, вероятно, так имело воздействие на молодого Юона. Особенно Юону запомнилась традиционная ученическая выставка, организованная в дни рождественских каникул в 1896 году. На нее были приглашены профессора, любители искусства, критики. Юон, назначенный в числе других учащихся распорядителям выставки,в один из дней увидел на ней Илью Ефимовича Репина. Репин пришел, на выставку сам, никем не приглашенный, очевидно, интересуясь уровнем и характером работ московской молодежи.
Еще в 70-х годах И. Н, Крамской, уловил новые веяния в европейской, особенно французской живописи, говорил о том, что необходимо «двинутся к свету, краскам и воздуху». Его призыв нашел свое зримое воплощение в творчестве Репина, Сурикова, Поленова, Левитана, Серова, обогативших палитру русской живописи насыщенным цветом, давших ей солнечный свет и воздух. Художественные открытия, первые сделанные французскими импрессионистами, способствовали правдивой передаче натуры, предмета, высветляли красочную палитру, делали живопись яркой и праздничной. Но разработка и выявление выразительных качеств цвета и света не стали самоцелью русской живописи. Отечественный вариант импрессионизма был густо замешан на устойчивых реалистических традициях, в основе которых лежала образная содержательность. движение»к свету, краскам и воздуху» было подхвачено и продолжено молодежью и несомненно определяло юношеские поиски Юона.
В годы пребывания в Училище молодой художник в основном писал лирические пейзажи интимных уголков Подмосковья и Тверской губернии. И в этих еще ученических роботах уже чувствовал стремление к постижению состояния и цветового строя родного пейзажа. В 1897 году на Периодической выставке Юон показал этюд с изображениям мартовских берез, написанный в Лефортове. Работа молодого художника понравилась И. И. Левитану, и вскоре состоялось их знакомство. Из мастерской Серова Юон частенько заглядывал в пейзажный класс, которым руководил Исаак Ильич. С появлением Левитана в классе «воцарилась благоговейная тишина, нарушаемая шуршанием кистей и тихим, чуть картавым левитановским говором». Конечно, косвенно, но Левитан тоже был одним из настоящих учителей Юона, сосредоточивший его внимание на выборе пейзажного мотива и передаче настроения.
В летние каникулы 1896, 1897, 1899 годов, а после окончания Училища — 1905, 1908 годах Юон посещает Италию, Германию, Францию, Австрию, Швейцарию, где знакомится со старыми мастерами и современным искусством Запада, немного работает в парижских частных мастерских. Юон внимательно знакомился с древнейшими художественными памятниками, музеями, галереями, а за кисть и карандаш редко брался. На выставках в Париже и Берлине Юон ближе соприкоснулся с творчеством Ван Гога, гогена, Дега, Сезанна. Гонен привлек его эпической красочностью, Дега- остротой композиции и способностью сочетать» живописную внешность образа с трагической изнанкой его», Сезанн- своими архитектоническими исканиями, попытками преодоления случайности импрессионистического восприятия и отображения мира.